Облакайдеры(2004, 2006, 2008) - Страница 13


К оглавлению

13

Деревянный, старый стол был покрыт зеленым сукном, за столом сидел мужчина средних лет, в темно – синем костюме, и иногда смотрел на конструкторов, сидящих перед ним. Это был начальник КБ Платон Иванович. Его сила управления основывалась на двадцати рублях в квартал, которые на общем собрании торжественно отдавали лучшему ударнику коммунистического труда. Были еще способы оплаты, но они исходили от главного инженера фирмы, и заключались в создании бригад для особо важных работ с оплатой в два оклада. Но такие бригады создавались по особо важным заданиям, например при создании утонувшего корабля внеземной цивилизации. Люди работали по шесть дней в неделю. Работа была напряженная и ответственная. Те, кто были в бригаде, придумали развлечение: собирали больше денег на дни рождения и дарили друг другу хрусталь.

Осенью все выходили на картошку, на колхозное поле. И политика Платона Ивановича, члена партии 'Единство семейных пар' резко изменилась, он забывал про работу, в голове у него вертелась одна мысль, которая в разных вариантах, выражала один смысл: Спиноза, измени Осипу. Разговоры были все настойчивее, его опека окружала меня со всех сторон. Вода камень точит. У меня появилось желание отмстить Осипу.

Однажды летом, когда у Платона Ивановича не было дома домашних, а Анна Александровна была в отпуске, в моей квартире раздался звонок:

– Спиноза, приезжай, пожалуйста, быстрей! – и сообщил свой адрес.

Домашние дела отошли в сторону. При входе в квартиру Платона Ивановича меня поразило антикварное зеркало, все остальное в квартире было просто, чисто и без излишеств. Ах, ах, ах… Люди оказывается не только роботы – конструктора, иногда человеческие чувства появляются и в них. О чем думала я, когда сюда ехала?

Неизвестно. Работая вместе с Платоном Ивановичем, я и мыслей в голове ни о чем постороннем не держала.

А тут он, как-то быстро превратился из зрелого человека в безрассудного молодого человека. Плохо менять партнеров, и я уже обжигалась на этом, но как бабочка прилетела в новую историю. Одним словом, все произошло быстро, здорово, необыкновенно. В жизни сексуальной всегда есть место подвигу и удивлению. От скоротечности неожиданной любви, я опустилась в кресло ракушку и не могла двинуться минут десять.

Расплата была самой дорогой: я забеременела по полной программе с первого захода, с Осипом у меня были свои средства защиты, а здесь я о любви не думала. Нервное состояние в таких случаях самое ужасное. Надо было избавиться от этого. Организм молодой и крепкий ничего не хотел отдавать, идти к врачам смысла не имело. Все было понятно, я молчала и никому ничего не говорила. Пила траву, за травой, таблетки за таблетками и сорвала беременность, состояние было ужасное, температура высокая. Вызвали мне домашние врача. Врач, молодой мужчина осмотрел меня и сказал – ангина. Несколько дней отлеживалась дома. Вышла на работу и опять молчу.

Прошло больше года, и КБ опять послали собирать картошку. Платон Иванович собирал картофель рядом со мной. Слово за слово и я рассказала ему окончание истории. Платон Иванович притих, стал болеть, ходить в рабочее время по врачам, деревянный стол с зеленым сукном, стал пустовать. Однажды, от напряжения внутреннего и большого объема работы у меня свело левую часть тела прямо за кульманом.

Я сидела и оттирала правой рукой левую часть тела. Выпила нитроглицерин, немного пришла в себя. Глеб непонятно почему, но явно показывал свое враждебное отношение к Платону Ивановичу. Ножку он ему подставил что ли, но начальник КБ долго хромал по этой земле. Несколько раз я случайно встречала Платону Ивановичу, об этой истории мы молчали. Он перешел на работу в свою партию 'Единство семейных пар', но в моем организме что-то сорвалось, и в дальнейшие десятилетия мне измена аукалась по полной программе. Интересно, что в душе у меня не было ни любви, ни ненависти. Так, краеугольный камень судьбы.

Я в партии 'Единство семейных пар' не состояла и мои измены вольные или невольные – продолжались. По двери кто-то бил кулаком и ногами, шум стоял отчаянный. Двое: я и Мартин лежали в уютной постели, и выходить на стук в дверь нам явно не хотелось. Били в дверь минут десять и ушли. Окна в квартире так расположены, что в окно не видно, кто вышел из подъезда. Я встала и пошла на кухню, на глаза попался складной нож приличных размеров на стиральной машине – автомате.


Глава 8


Жизнь для меня принимала интересный оборот, вполне возможно, что по двери бил Осип. Я, как-то исподволь, но чаще и чаще стала уходить из дома, и, ни куда – то, а сюда, в эту однокомнатную квартиру давно знакомого холостяка. Здесь не было особой радости, но дома, с давно известным мужем Осипом мне было намного хуже.

Муж, вероятно, проследил, куда я ушла в темноте зимнего вечера. А в квартире Мартина все было чисто, красиво и немного пустынно. Мне немного было здесь прохладно из-за того, что он курил, и открывал для проветривания окна. И все бы ничего, но Осип решил уехать. Перед отъездом он сказал:

– Спиноза, молчи о том, куда и когда я еду, не говори никому!

Осип уехал, я спокойно продолжала ходить к Мартину, один раз пробыла два дня подряд, а его в эти дни и не было дома.

Проходит месяц появляется рассерженный Осип:

– Ты кому говорила о моей поездке? Мне так повредили все коммуникации, что от ядовитых веществ я ослеп на пару дней и ничего совсем не видел!

– Никому не говорила, – разве я скажу мужу, что проболталась Мартину, куда он уехал.

Я примолкла, чаще была дома. Ходила на работу и не думала о мужчинах. Осип готовился к новой поездке. Он часто не бывал дома, объясняя делами. Осип в очередной раз собрался уезжать с новыми приборами. Сборы были основательными и серьезными: приборы надо было проверить на магнитной аномалии земли. Весь дом был покрыт проводами и деталями приборов, легкими сумками и палаткой.

13